Она на минуту оторвалась от записей:
— Ваш самый сильный испытанный страх?
В ее глазах читалось явное любопытство. Понятное дело, молоденькой аспирантке, поручили исправить психику бойца горячей точки. Наверное хочет чтобы я ей в красках описал как убивал людей, стрелял, резал, бил…
— Вы точно хотите знать? Вам самой есть кому показаться, после моего рассказа?
Как мило она злится. Кажется, что она сейчас взорвется.
— Поверьте, мне Вы можете рассказать абсолютно все.
— Ну хорошо… Самый сильный страх говорите? Однажды, темным осенним вечером, мне тогда было лет пять, моя мама спряталась за деревом и…
Она продолжала по инерции записывать за мной в свой журнал, но поняв смысл фразы, возмущенно посмотрела на меня.
— Да Вы, издеваетесь! То что Вы у меня первый пациент еще ничего не значит!
— А то что Вы у меня четвертый психолог, что-то да значит?
— Хорошо, что скажете о Вашем друге Михаиле?
— Убит боевиками при штурме, во время последней операции в которой я учавствовал. Ушел далеко вперед от группы, был взорван грантой в одном из зданий.
—  И скорее всего именно из-за этого, командование послало Вас ко мне. Хорошо, на сегодня сеанс окончен. Жду завтра, в это же время.
А она упертая. Выйдя на улицу я закурил и посмотрел в небо. Но именно она задала правильные вопросы.
Мы зачищали здания один за другим, выкуривали боевиков и это было седьмое в которое я бросил гранату.
Мой самый сильный испытанный страх?
Когда я зашел в здание и увидел кто там был.