Я даже не помню того момента, когда мы стали спать раздельно. Как-то незаметно я переместился сначала на другую кровать, а потом и в другую комнату. Она говорила, что это правильно, а я даже не думал спорить. Первая серьезная ссора произошла, когда я разбил подаренный ей телефон, естественно случайно, но такая мелочь дала ей повод вспомнить все накопившиеся обиды.
Следующий срыв произошел, когда она учуяла исходящий от меня запах табака, хотя я клятвенно обещал бросить. Опять скандал, крики про загубленное здоровье. Я думал, она меня в этот раз выгонит. Она грозилась меня выгнать.
Но, в который раз, мои извинения были приняты и все пошло своим чередом, пока, уже через пару лет, я не пришел подвыпивший со своими друзьями. Хотя, скорее, меня привели. Криков не было, был укоризненный взгляд, который действовал на похмельного меня не хуже хорошего скандала. И снова она простила.
Тогда я не знал, что лучшее — враг хорошего и, еще через пару лет, мирно ушел, ища более свободной жизни. Она меня поняла.
Теперь мы друзья, я часто звоню ей, мы общаемся, и я всегда готов ей помочь — семнадцать лет бок о бок, все-таки не шутка.
Но и сейчас, разговаривая с ней и вспоминая прошлое, я ощущаю жгучий стыд за многие свои поступки, которые казались мне тогда правильными. Но я знаю, оступись я сейчас — она первая поможет и простит.
Простишь ведь, мам?